– Я работаю.

– Где? Продавцом косметики?

– Я работаю в туристической фирме.

– Тем более.

– Что «тем более»?

– Тем более в тебе нет особой необходимости. Туристы как летали, так и будут летать. Ничего с ними не случится. Никто не заметит столь мизерную потерю.

– Не скажи. Меня очень ценят на работе, и на мне большая ответственность.

– Еще скажи, что ты незаменима.

– В своем роде, да.

– Девушка, а вы не слишком ли высоко себя цените? – как обычно с издевкой спросил Илья.

– Если я сама не буду высоко себя ценить, то меня вообще никто не оценит. Каждый человек должен поставить себе строгую планку и ни в коем случае ее не снижать. Хоть раз ее снизишь, потом не сможешь ее поднять. И если тебе интересно знать, то я очень хорошо разбираюсь в туристическом рынке и имею вес в этом, на первый взгляд в простом, а на деле очень хитром бизнесе.

– Ну и сиди в своем туристическом бизнесе, пока тебе в нем сидится, а то, если на нары пойдешь, после тебе не только в этот бизнес, но и на любую другую работу вернуться будет нельзя. Я буду сам оплачивать свое лечение. Я дам тебе денег, и ты сейчас поедешь в город. Заедешь на свою работу, возьмешь отпуск за свой счет, чтобы тебя не уволили за прогулы. Что-нибудь придумаешь, чтобы уважительная причина была. Ты девушка умная, врать красиво умеешь. Так что для тебя это будет пара пустяков. Вон как ты мне врешь, что ты меня не сбивала. Будь на моем месте кто другой, он бы тебе, может, и поверил, но у меня работа такая – не доверять людям и видеть их насквозь. После своей работы заедешь в мой офис и возьмешь ноутбук, который лежит у меня на рабочем столе. А то я без компьютера как без рук.

– Тебе нельзя компьютер.

– Ненадолго можно, вместо твоего приемника.

– А кто мне его даст?

– Я позвоню секретарше и назову твое имя. Она пустит тебя в кабинет и проследит, чтобы ты взяла то, что мне необходимо. Мне нужен компьютер и две пачки дискет, которые лежат в самом верхнем правом ящике моего стола.

– А дискеты зачем?

– Затем, что на них важная документация, которую я должен обязательно просмотреть.

– А если секретарша спросит, где ты?

– Мой секретарь никогда не задает лишних вопросов и исполняет все, что я говорю. На меня работают понимающие люди. С теми людьми, которые меня не понимают и могут задавать какие-либо ненужные вопросы, я не работаю. Таковы мои правила. В общем, поняла? Привезешь компьютер и две пачки дискет из верхнего правого ящика моего рабочего стола. Смотри, ничего не забудь.

Я обратила внимание на то, что Илья изменился в лице, а на его лице появилось властное выражение. Он разговаривал со мной так, как разговаривает большой начальник со своей секретаршей, отдавая ей распоряжения.

– Можешь ехать прямо сейчас, но вернуться ты просто обязана к вечеру. Ты же умная девушка. У тебя есть мозги, и ты ценишь свою свободу. Учти: если к вечеру не вернешься, то уже на днях будешь сидеть в не столь приятном месте, как твоя дачка. Уж я обязательно позабочусь, чтобы тебе дали хороший срок. В общем, так: если к вечеру ты возвращаешься, проводишь со мной несколько дней, помогаешь мне встать на ноги, чтобы я не чувствовал никаких последствий, в смысле – ухудшения состояния моего здоровья, то я забуду о том, что однажды одна девушка чуть было не убила меня своим автомобилем. Я забуду нашу с тобой встречу, как страшный сон, вычеркну тебя из своей памяти, и каждый из нас продолжит жить своей жизнью.

– А где гарантии?

– Какие гарантии?

– Ну, что после того, как ты встанешь на ноги, ты забудешь меня, как страшный сон, и прекратишь пугать своей дурацкой тюрьмой?

– А какие ты хочешь гарантии? Вручить тебе нотариально заверенное обещание, что я, мол, такой-то и такой-то, обещаю не иметь никаких претензий к девушке по имени Светлана по поводу того, что в один далеко не прекрасный вечер она чуть было не лишила меня жизни, сбив меня своим автомобилем, так что я по счастливой случайности остался жив? Нет уж, придется тебе удовлетвориться моим словесным обещанием: я не засажу тебя в тюрьму и дам спокойно прожить всю жизнь и встретить старость не в стенах какого-нибудь страшного учреждения, при условии, что выполнишь то, что я требую. Придется тебе поверить моему честному мужскому слову.

– Я как-то не привыкла верить мужчинам.

– А я не говорю, чтобы ты поверила мужчине. Я говорю, чтобы ты поверила честному мужскому слову.

– Это одно и то же, – вздохнула я. – Поверить мужскому слову равносильно тому, что нужно поверить мужчине.

– Света, мне кажется, что в той ситуации, которая сейчас сложилась, у тебя просто нет выбора.

– Если бы ты только знал, как я устала от той ситуации, которая сейчас сложилась!

– Ты сама в нее влипла. Тебя в нее никто за уши не втаскивал.

Встав со стула, я сходила в другую комнату, принесла из нее свою сумку и, достав из нее блокнот, приготовилась записывать то, что продиктует мне Илья.

– Говори, где находится твой офис.

– Записывай.

Исправно все записав, я закрыла блокнот и сказала себе под нос:

– Ты, наверно, конкретный богач. Офис в самом центре. Да и название твоей компании я тысячу раз слышала. Ты лечение-то свое оплачивать будешь? Я одна тебя не вытащу.

Не сказав ни единого слова, Илья дотянулся до своего бумажника и достал несколько купюр:

– Вот тебе пятьсот долларов. Надеюсь, этого хватит.

– Конечно, хватит, – я едва смогла сдержать охватившую меня радость. Мои потраченные на Илью средства были просто ничтожны в соотношении с этой суммой. Но я тут же, чтобы не вызвать у него подозрения, сделала серьезное выражение лица и произнесла спокойным голосом: – Лекарства нынче дорогие. Куда цены ползут, вообще непонятно. Скоро анальгин даже на зуб не положишь. Не по карману будет. Какую нужно нынче зарплату иметь, непонятно.

– Тебе что, мало? – тут же по-своему понял меня Илья.

– Нет. Думаю, что как раз уложусь. А если не хватит, я обязательно тебе об этом скажу.

– Да вроде ты лекарства купила недорогие. На них ценники есть, – задумчиво произнес Илья и, не став развивать эту тему, тут же сказал: – Значит, ты должна приехать в мой офис. Сказать охраннику, что идешь к секретарю. Поднимешься к секретарю генерального директора и скажешь, что ты от меня. Только говори, что не по поручению Ильи, а по поручению Ильи Романовича. Не забудь назвать отчество! Это работа, и там свои правила. И еще…

– Что «еще»?

– Если кто-то спросит, где я, скажи, что я временно отъехал по делам и сам сообщу о своем приезде. Смотри не проболтайся, где я, иначе сама себе сделаешь хуже.

– Ты же сказал, что на тебя работают люди, которые не задают лишних вопросов.

– Это я так, на всякий случай предупреждаю. Для страховки.

– Понятно. Ладно, я поехала. Поскорее бы ты выздоровел… Так хочется, чтобы ты забыл меня, как страшный сон, чтобы каждый из нас жил своей жизнью и чтобы наши пути никогда больше не пересекались.

– Ты все сказала?

– Все.

– Тогда счастливого пути.

Одевшись, я еще раз заглянула к Илье и попросила:

– Дай мне, на всякий случай, номер своего мобильного. Мало ли… Вдруг мне придется тебе позвонить.

– Я тоже об этом подумал.

Как только мы обменялись телефонными номерами, я перекинула сумку через плечо и вышла во двор к своему автомобилю. Сев в машину, я с тоской посмотрела на окна своего дома и поехала в город. Включив радио и найдя легкую музыку, я постаралась отвлечься от пронизывающих мою голову мыслей и набрала номер телефона своей подруги Натальи. Трубку долго никто не брал, и я уже хотела сбросить номер, по которому звонила, как тут раздался ее голос.

– Натуля, ты что, спишь, что ли? Я тебя разбудила? Ты почему трубку не берешь?

– Светка, мне жить не хочется, – по Наткиному голосу было нетрудно догадаться, что моя подруга только что наплакалась вдоволь, дав волю всем своим чувствам, и теперь находится на грани нервного срыва, если уже не перешла эту грань.